Политолог Виталий Колпашников о том, почему Николай II к 1917 году уже фактически потерял власть?

Февральская революция в России и отречение императора Николая II — по сей день крайне обсуждаемые события. Многих удивляла и продолжает удивлять та легкость, с которой в разгар Первой мировой «сломалась» древняя самодержавная власть. Даже из царских военных почти никто не попытался как-то поддержать Николая II (исключения — генерал от кавалерии Ф.А. Келлер и генерал-адъютант Гусейн Хан Нахичеванский).

Обычно говорят, что валили Николая либеральные деятели, промышленники, часть генералитета, даже при участии членов императорской фамилии. И это правда. Кроме того, сторонниками Николая не были, естественно, социалисты, что умеренные, что радикальные. Смолчала армия. И даже в глухой деревне мы не наблюдаем какого-то монархизма, разве что в период Гражданской войны старики-крестьяне поминали добрым словом Николая II (потому что при нем Гражданской войны не было).

Но это во многом можно списать на тоску старшего поколения по временам, когда «трава была зеленее».

На мой взгляд, проблема не в предательстве царской власти всякими Гучковыми и К (заговор гениальностью не блещет, прямо скажем). Проблема в том, что конкретно власть Николая II никто не собирался защищать. Его, как бы мы сейчас выразились, «политический рейтинг» стремительно приближался к нулю.

Едва-едва, путем сочетания уступок, раскола оппозиции и карательных мер, удалось сохранить монархию в период Первой русской революции (1905 — 1907 гг.). Уже тогда стало ясно, что авторитет «царской вертикали», в основном, держится на вооруженной силе. Верная вооруженная сила к 1917 году была сильно повыбита — Первая мировая война на дворе, всё-таки. Массы сильно разочарованы в долгом конфликте, армия превратилась в «вооруженный народ».

Впрочем, при наличии сильного, волевого, гибкого, харизматического лидера с опытной командой профессионалов, революции, возможно, удалось бы избежать. Столыпин и Витте вроде как отсрочили падение монархии. Александра III вспоминали с уважением не только монархисты. Николаю II же достался иной образ:

«Безудержная вакханалия, какой-то садизм власти, который проявляли сменявшиеся один за другим правители распутинского назначения, к началу 1917 года привели к тому, что в государстве не было ни одной политической партии, ни одного сословия, ни одного класса, на которое могло бы опереться царское правительство. Врагом народа его считали все: Пуришкевич и Чхеидзе, объединенное дворянство и рабочие группы, великие князья и сколько-нибудь образованные солдаты…» (с) А.И. Деникин. Очерки русской смуты.

Если что, Пуришкевич — это ярый монархист, а Чхеидзе — меньшевик, то есть социал-демократ. Но Николая II во власти они оба видеть не желали. Можно по-разному относиться к личности этого царя, но нельзя не признать — фигура для правления крайне неподходящая, особенно в столь тяжелое для страны время. Особенно с тем скудным и отсталым набором «политических инструментов», которые имелись у последнего императора.

В самом деле, у Николая II не было ни собственной лояльной партии сторонников, ни мощных СМИ (а вы знаете, какие они творят чудеса при правильном применении), ни даже адекватной контрразведки. А ведь, приняв Верховное главнокомандование Русской армией в 1915 году, Николай II и отдалил самого себя от столицы (и от принятия многих ключевых решений), и стал объектом ещё более острой критики (военные неудачи теперь связывались именно с его фигурой).

Всем своим противникам Николай II предоставил идеальную возможность для критики: в Петрограде большим влиянием пользовались императрица Александра Федоровна и «тот самый» Григорий Распутин. Александра Федоровна, так уж вышло, была крайне непопулярна в народе, ещё с 1890-х годов. А тут ещё и слухи об измене, и Распутин.

И не столь важно, являлись ли «агитки» того времени правдой. Важно то, что «агиткам» верили:

«Царь Николай II царствовал, был Верховным главнокомандующим, но государством не правил, армией не командовал, быть самодержцем не умел. Он был бесполезен, безволен и полностью погружен в себя. Он держался за трон, но удержать его не мог и стал пешкой в руках своей истеричной жены. Она правила государством, а ею правил Григорий Ефимович Распутин. Распутин внушал, царица приказывала. Царь слушался…» (с) Н.Е. Врангель. Воспоминания: от крепостного права до большевиков.

Да-да, это слова отца «черного барона» белого движения! Слова жесткие, даже жестокие, но ведь именно таким видело Николая II общество и армия. Поэтому моя теория (именно теория, я не настаиваю на том, что всё было именно так, но собственное мнение высказываю) такова:

Николай II был обречен на потерю власти. В 1905 или в 1917, в 1916 или в 1920 годах, это не так важно. Важно то, что власть у него рано или поздно отобрали бы. Родственники-князья, военные, либералы, большевики, меньшевики — кто угодно.

Получился февраль 1917 года. Мог бы получиться август 1917 года, или осень 1916 года. Нужен был лишь повод, лишь возможность, лишь «временное совпадение интересов».

При любых раскладах реальные рычаги власти Николай II потерял еще до Февральской революции. Таково мое мнение…